Евангелие любви - Страница 41

Джудит положила подбородок на сложенные руки и задумалась, сколько еще таких Кристианов не пробились сквозь сито Абрахама и Хемингуэй. Был ли Джошуа самым подходящим для предстоящей работы? Или в недрах Национального банка данных населения погребены более достойные? Этого не узнать, если не протестировать шестьдесят шесть тысяч кандидатов с помощью программы Моше Чейсена. В свете его метода все сто тысяч ранее отбракованных кандидатов могли бы принять участие в соревновании. Поздно рассуждать. Выявлено имя Джошуа Кристиана. И он, волей-неволей, станет тем, кто примется за работу.

После трех часов, проведенных с Люси Греко, Джошуа Кристиан приободрился и больше не тревожился о книге. Ему понравилось, как обращалась с ним редактор. И это, как ни странно, заставило его поверить в успех проекта. Не прошло и нескольких минут, как его косноязычие исчезло. К концу получаса, проведенного в кабинете Люси, он заговорил быстро, свободно и даже с жаром. Она знала, как расшевелить человека. Важное качество. Чего Джошуа не хватало, так это логической последовательности. Он успел уверить себя в собственных недостатках, особенно после знакомства с Джудит и Чейсеном и их безжалостной критики. А вот Люси Греко в полной мере обладала способностью мыслить логично. Но дело было не только в этом. Они прекрасно подошли друг другу. Джошуа обнаружил, что она умеет слушать: Люси сидела перед ним, словно птенец, готовый проглотить все, что попадает в его раскрытый клюв. Но время от времени она задавала очень точные вопросы, которые помогали ему разобраться в том, в чем он до сих пор путался.

– Вам следовало стать психологом, – сказал Джошуа, когда они возвращались в кабинет Элиота Маккензи.

– Я и есть психолог, – ответила Люси.

– Как же я не понял? – рассмеялся он.

– Доктор Кристиан… – Редактор замедлила шаг и остановилась. Пришлось остановиться и Джошуа. – С вашей книгой мне очень повезло. Никогда в моей практике мне не поручали такую важную работу. Поверьте, я говорю вполне серьезно.

– Но я не могу предложить читателям ответов, – беспомощно произнес он.

– Можете! На свете есть счастливые люди, способные жить без духовной поддержки. Есть и такие, у кого нет ни одного знакомого, который служил бы ему опорой. Но большинству требуется, чтобы их укрепляли. За последние часы я услышала от вас достаточно, чтобы понять, куда вы клоните и куда я должна вас подталкивать. Вы напуганы.

– Да. Очень.

– Не стоит. – Люси пошла дальше.

– Я всего лишь человек. Жалок тот, кто не испытывает страха. Страх – такой же показатель здравомыслия и чувствительности, как и неполноценности. Без страха человек – машина.

– Или супермен по Ницше?

Джошуа улыбнулся:

– Могу уверить вас в одном: вы имеете дело не с суперменом!

Они вошли в кабинет Маккензи. Хозяин давно вернулся с переговоров и поднял глаза, пытаясь понять, как Люси Греко восприняла новое задание.

Ее щеки порозовели, глаза блестели, словно она только что побывала в объятиях возлюбленного. Ожил и Джошуа Кристиан. Браво, Джудит! Он уже видел первый тираж. Люси Греко слыла в их издательстве чудом – прирожденным писателем, которому нечего сказать от себя. Но если клиент давал ей идею, из-под ее пера лилась музыка в прозе. Вот и сейчас слова начинали кружиться в ее мыслях. Книга непременно получится.

– Сегодня я с Джошуа еду в Холломен. – Люси была настолько взбудоражена, что не стала садиться.

Джудит поднялась и протянула Маккензи руку:

– Спасибо тебе, мой друг.

Выйдя из издательства, Люси Греко попрощалась с гостями и, договорившись о встрече через три часа на железнодорожном вокзале Грэнд-сентрал, пошла собирать вещи.

Джошуа и Джудит наконец остались одни.

– Поспешим. Нам надо выписаться из гостиницы и успеть на вокзал. Там посидим в кафе и дождемся Люси.

Кристиан вздохнул с облегчением:

– Слава богу! Мне почему-то показалось, что вы не собираетесь со мной в Холломен.

Кэрриол вскинула брови:

– Угадали. Не собираюсь. Посажу вас в холломенский поезд, а затем отправлюсь на станцию Пенсильвания, а оттуда в Вашингтон. Не расстраивайтесь. Меня ждет работа, и вам я теперь не нужна. У вас есть Люси – она знает толк в деле.

По спине Джошуа пробежал холодок.

– Хорошо, если так. Это ваша затея, сам я не уверен, что хочу писать эту книгу даже с помощью Люси.

Джудит не остановилась, даже не замедлила шаг.

– Послушайте, Джошуа, скажу вам прямо, без обиняков. Ладно? Вы мессия и знаете об этом лучше, чем я или кто-либо другой. А все ваши колебания только на поверхности. У вас не было времени во всем разобраться, а я, признаюсь, немилосердно вас тороплю. Не прошло и недели после нашего знакомства, как дело завертелось, и завертелось только потому, что я постоянно вас подталкивала. Если откровенно, вам нужно, чтобы вас подталкивали. Если бы вы были человеком религиозным, потребовались бы годы, чтобы вы подошли к этой точке. Будь вы проповедником, бросились бы в омут головой. Будущее покрыто тайной, а для вас настолько непроницаемой, что вы не видите завтрашнего дня, не говоря уж о следующей неделе или будущем годе. Но вы туда попадете, и я не поведу вас за руку.

Религиозный человек? Проповедник?

– Боже! – воскликнул Кристиан. – Вот как вы все это представляете, Джудит! Религиозным миссией?

– Да, признаю. Но не в традиционном смысле.

Все заволокли мучительные тени. Полумрак.

– Джудит, я только человек! Я не готов!

Почему он взялся обсуждать такие вещи на нью-йоркской улице, где и атмосфера, и простые физические усилия, которые они прилагали, чтобы шагать вперед, исключали какие-либо тонкости и нюансы? Как ей найти необходимые аргументы, если даже для нее события развиваются слишком стремительно? Она предвидела подвижки (хотя бы в сознании Джошуа), но медленные, подобно наползающему леднику. Не такую лавину! Она, сама не сознавая, должно быть, заключила, что предстоит работа с человеком вроде сенатора Хиллиера. Откровенным прагматиком, с которым можно строить планы, который ясно видит, куда его направляют, и сам спешит в ту же сторону. С человеком же типа Кристиана – а он, безусловно, принадлежал к особому типу людей – все обстояло иначе и больше напоминало прогулку по канату над Долиной Смерти.